| ||
На начало | ||||||||||||||||||
Наши баннеры |
В лесу. Памяти Стефана
Пермского и других История создания этой картины весьма примечательна. Летом 1892 г. Сергей Васильевич Иванов узнал из газет о так называемом «мултанском деле», когда было найдено обезглавленное тело нищего Конона Матюнина, а группу крестьян-удмуртов обвинили в человеческом жертвоприношении своему «божеству». Дело получило широкую огласку, что не помешало суду неоднократно выносить обвинительный приговор. Тогда со стороны защиты была написана жалоба в Сенат. Последовавшая этнографическая экспертиза указала на отсутствие документально подтвержденных данных о человеческих жертвоприношениях у вотяков в течение последних 400 лет. Этнограф предположил, что, вероятно, истинный убийца Матюнина специально удалил внутренние органы, чтобы направить следствие по «вотяцкому следу». Защитник обвиняемых Владимир Короленко, который провел на свои деньги частное расследование, был убежден, что убийство совершено жителями соседней деревни Анык, которые хотели заполучить земли в Старом Мултане, что и подтвердилось позднее. Позднее, когда С.В. Иванова спросили, как зародился замысел картины, он отвечал: «Право, не знаю, может быть, на это было влияние мултанского дела». Могло ли быть, чтобы у вотяков сохранились изуверские кровавые обычаи, тогда как эти племена уже более трех веков находились в составе русского государства под воздействием всех его институтов? Писатель Короленко так отвечал на этот вопрос: «Нет, этого не было! Нет, наше отечество свободно от каннибализма накануне XX века, нет, рядом с христианскими храмами не совершаются уже человеческие жертвоприношения». У исторического живописца С.В. Иванова могла возникнуть мысль об ответе в живописи на этот вопрос показом цивилизующего воздействия русских. Такая тема давала благодатный материал для завязки конфликта в картине – противостояние язычества и христианства.
Вместе с тем создание образа самоотверженного проповедника требовало исключительного мастерства художника-психолога, поскольку его фигура и лицо должны были «перевесить» многоликую толпу язычников в картине. Личность мужественного святителя Стефана Пермского (1383–1396), в одиночку отправившегося в дремучие северные леса просвещать зырян и давшего этому народу христианскую веру, азбуку и письменность, являлась достойной кандидатурой для живописного воплощения. Эскизы из собрания Музейного комплекса имени И.Я. Словцова показывают поиски художником нужного образа. Однако, окончив картину, С.В. Иванов остался не вполне доволен результатом. Его жена Софья Константиновна самостоятельно отправила ее в Петербург для участия в XXVII Передвижной выставке. 28 февраля 1899 года общее собрание передвижников единогласно приняло картину «В лесу. Памяти Стефана Пермского и других просветителей инородцев» на выставку, а через четыре дня С.В. Иванов был принят в Товарищество передвижных художественных выставок. При этом полотно имеет судьбоносное значение не только для художника, но и для формирования культурного ландшафта Сибири. В основанном в 1870 г. Тобольском губернском музее, который по большей части имел естественно-научную, этнографическую и историческую направленность, в 1896 году распорядительным комитетом музея было решено открыть художественный отдел. Это было следствием инициативы, исходившей от губернского агронома Николая Лукича Скалозубова, на общественных началах исполнявшего обязанности консерватора (хранителя) музея, и его жены Ариадны Васильевны, которая была дочерью знаменитого художника-передвижника Василия Максимовича Максимова. Этими личными связями и решено было воспользоваться. Максимов обратился в Императорскую академию художеств, откуда в результате его ходатайства в музей были присланы гравюры, а также на дружеском обеде Товарищества передвижников кинул клич среди друзей-художников, призывая их пожертвовать свои картины Сибири. Первым откликнулся на эту просьбу Сергей Васильевич Иванов, сообщивший в Тобольск о своем намерении подарить картину «В лесу. Памяти Стефана Пермского и других просветителей инородцев». Занимательно, что Н.Л. Скалозубов в письме С.В. Иванову сообщает о причинах, побудивших его инициировать создание художественного отдела: «Мысль об открытии при музее художественного отдела возникла года четыре назад при обсуждении вопросов о нуждах кустарных промыслов в губернии, когда выяснилось, что один из главных промыслов губернии – ковровый – находится в состоянии упадка, благодаря отсутствию вкуса в сочинении рисунков. От кустарей естественно было перейти к вопросу о полном отсутствии художественного воспитания в Сибири не только у народа, постепенно усваивающего при новых условиях жизни навыки к изящному… но и у городской интеллигенции. Результатом обсуждения этих вопросов было постановление об учреждении при музее художественного отдела как первой в Сибири художественной школы для молодого поколения…» В свете подвижнической жизни четы Скалозубовых картина Сергея Иванова, имеющая подзаголовок «Памяти Стефана Пермского и других просветителей инородцев», именно их стараниями оказавшаяся на периферии культурного ареала Российской империи, приобретает значение символа. Личность художника-дарителя, его мировоззрение делают символ еще более глубоким.
Елена Рындина,
Наверх | |||||||||||||||||