|
|
|
       
| ||
| ||
| На начало | ||||||||||||||||
Наши баннеры 
|
Память их в род и род(Окончание, начало в № 79) 
Все эти священники, образы которых запечатлелись в моей памяти, были поистине «добрыми пастырями», полагающими свои души за людей. В те трудные годы наша Церковь утверждалась подвигом их жизни, их молитвами, их трудами. Однако были и простые труженики церковные – монахи и миряне, которые тоже незаметно и тихо несли свое послушание, свой крест молитвы, терпения и смирения в эти трудные годы. О них мне тоже хочется рассказать. Первым в помяннике Покровского собора г. Тобольска значится монах Иероним, умерший в 1967 году. Он тихо и незаметно жил у четырех сестер-христианок в нижнем городе в Банном логу – Екатерины (почила в 1968 году), Анны (1966), Агафии (1972), Иулиании (1970) Даниловых. Сестры были ревностными благочестивыми христианками. Они выделили ему маленькую комнатку, где он затворялся и молился. Старенький, с палочкой, он всегда приходил в Покровский собор на службы и тихо, кротко, безмолвно стоял по правой стороне собора, у иконы великомученицы Екатерины – молился, ни с кем не общался. Так же тихо и умер. Похоронен на Завальном кладбище. Монах Иоанн, в миру Прокопий Шабардин, до пострига был женат, имел детей. После того как овдовел, принял монашество по благословению епископа Омского и Тюменского Максима. Постригал его игумен Димитрий (Храмцов). Его сестра, инокиня Антонина, была псаломщиком Покровского собора. Умер он в 1992 году и погребен на Завальном кладбище. В 1950-е годы умерли в Тобольске три сестры – монахиня Еннафа, инокиня Мелетина и инокиня Серафима (Пономаревы). Они были сосланы в Тобольск из Москвы, где жили в одном из монастырей. В Тобольске они пели в архиерейском хоре, вели аскетический и молитвенный образ жизни. Тоже нашли вечный приют на Завальном кладбище. Инокиня Клавдия была алтарницей и певчей храма Семи отроков Эфесских, ранее была псаломщиком. Сидела в тюрьме за православную веру. Отличалась кротостью, любвеобильностью, внутренней молитвой, нестяжательностью, постоянно раздавала милостыню. Почила в 1963 году, могила ее на Завальном кладбище, у храма Семи отроков. Монахиня Кира (Попова) из закрытого Иоанно-Введенского монастыря несла послушание певчей и казначеи Покровского собора. Была кроткой и смиренной, немногословной – говорила только по необходимости. Считала себя великой грешницей, ответы на вопросы давала не сразу, обдумывала, имела всегда дух молитвенный и сокрушенный. Умерла 7 сентября 1975 года, погребена на Завальном кладбище. Монахиня Мариамна из закрытого Иоанно-Введенского монастыря несла послушание алтарницы и просфорницы в Покровском соборе. Матушка любила церковную молитву, и никакая погода не могла задержать ее дома. Буря, мороз, ливень, метель – а она идет с палочкой в собор. Ее спрашивают: «Матушка, такая страшная погода, а Вы идете в собор, были бы дома!». А она отвечает: «Что Вы! Разве можно пропустить службу?». Она ежедневно была в храме. Зимой иногда были морозы до -40-50 градусов, в соборе холодно, мерзли певчие, а она выйдет из алтаря и говорит: «Что, замерзли? Положите земные поклончики и согреетесь!». Она была невозмутимая, добрая и всегда в настроении, иногда могла пошутить. Скончалась в 1972 году и погребена на Завальном кладбище. Монахиня Мартиниана (Антонова) отличалась молчаливостью, никогда никого не осуждала, считала себя великой грешницей. Любила стряпать пирожки, оладьи и вареники, которые в этот же день разносила монахиням Кире, Серафиме и Антонине: «Возьмите во славу Божию, ешьте на здоровье», – тут же скажет: «Простите меня Бога ради», – и уходит. Читала она непрестанно молитву Иисусову, молилась Божией Матери и Ангелу-хранителю. Почила 16 января 1986 года. Погребена на Завальном кладбище. Монахиня Евгения (Мухина) несла послушание певчей и просфорницы в Покровском соборе. Она ухаживала за Маврой Федоровной Красновской, которая, будучи секретарем исполкома, выступала против закрытия Софийского собора, за монахинями Кирой и Мариамной. Отличалась трудолюбием, всегда у нее был покаянный и молитвенный настрой. Умерла в 1990 году, упокоилась на Завальном кладбище. Монахиня Анна (Зырянова) была ризничей и алтарницей храма Семи отроков Эфесских. Была очень трудолюбива, молилась ночами, Псалтирь могла прочитывать сразу, все кафизмы. Когда открылась семинария и храм святых апостолов Петра и Павла, она сшила великопостные облачения на престол и жертвенник, а также катапитасму (завесу на Царские врата) из своего материала, приготовленного на рясу и подрясник. Почила 6 февраля 2001 года. Погребена на Завальном кладбище возле храма Семи отроков Эфесских. Монахиня Иулиания (Шмелева) несла послушание дежурной у мощей святителя Иоанна. Была кроткой, смиренной, немногословной, очень внимательной и приветливой к прихожанам. Будучи мирянкой, ухаживала за лежачими больными. С любовью раздавала святое масло из лампады у мощей святителя просящим. В молитве проводила дни свои. Когда открылся Иоанно-Введенский монастырь, стала его насельницей. В нем и окончила свой жизненный путь 17 апреля 2003 года, погребена в Лазареву субботу на территории монастыря. Инокиня Мастридия несла послушание дежурной у мощей святителя Иоанна. Когда она состарилась, послушница Марфа увезла ее из Тобольска в Новосибирск, там она и почила примерно в 1969 году. Матушка Матридия имела дар прозрения, знала каждого человека, но свой дар она скрывала. Помню, мне было очень тяжело, я не знала, как поступить, я была в отчаянии от скорбей. О моем состоянии никто не знал, как и о моем решении, как разрешить эту ситуацию. Матушка подошла ко мне, пристально посмотрела в глаза и говорит: «Терпел Моисей, терпел Илия, потерплю и я. Поняла? Смотри, не делай, что задумала!». И отошла. Пришлось мне ее послушаться и перетерпеть скорби.
Инокиня Иннокентия и инокиня Нина (Кожевникова), впоследствии – монахиня Иоанна, приняли постриг от владыки Максима (Крохи) в один день. Инокиня Иннокентия осталась на послушании у владыки, а мать Иоанна была дежурной у мощей святителя Иоанна. Потом инокиня Иннокентия была продавцом в Покровском соборе, свои подвиги скрывала. Спала на полу рядом с кроватью, укрываясь лохмотьями. Перенесла клевету от духовных лиц, после чего владыка поставил ее ответственной за свою резиденцию в Тюмени. Через несколько лет сестра ее увезла в Ростов-на-Дону. Хочется еще прославить инокиню Параскеву Савватеевну, старицу Иоанно-Введенского монастыря. Она была строгая постница, и единственной роскошью для нее было постное масло во все время года. Когда закрыли Иоанно-Введенский монастырь, во-первых, посадили в тюрьму духовника иеромонаха Симеона, затем забрали игумению Марию, потом казначею монахиню Серафиму. Сестры еще оставались в монастыре. Мать Серафиму очень мучили на допросах: «Скажи, где монастырское золото?». Она отвечала, что у них никогда не было золота. Не веря ей, ее долго пытали, мучили, но потом выпустили. Сестры предложили ей вернуться в монастырь. Она же ответила: «После таких мучений, какие я перенесла, ни за что в монастырь не пойду, разве только меня мертвую занесут!». Увезли ее в деревню к родне. Пожила монахиня Серафима у родни, не понравилась ей деревенская жизнь после монастырской, и она попросилась обратно в обитель. Когда стали подъезжать к монастырским воротам, монахиня Серафима скончалась, в монастырь ее ввезли уже мертвую. Так Господь исполнил ее слова. Мать Параскева и все сестры стали усиленно в течение сорока дней молиться об упокоении ее души, волнуясь об ее посмертной участи, переживая сказанные ею слова. На сороковой день старице инокине Параскеве было во сне видение: ведут маленькую, с поникшей головой Серафиму два высоких красивых ангела. Вдали – райские двери, у врат стоит Царица Небесная. Когда подвели Серафиму к вратам, они затворились. Серафима еще ниже опустила голову. Матерь Божия говорит: «Серафима, ты много потрудилась, но много и позлилась, но за то, что ты прославляла Сына Моего и Меня, войди в радость Сына Моего!». Сразу же врата Царства Небесного поднялись, и ангелы стали вводить ее в рай, и все ангелы и святые громогласно запели: «Радуйся, вся вселенная, о душе, пришедшей к нам!». Такая радость бывает на небесах, когда кто-то сподобится Царства Небесного. Дай, Господи, и нам услышать это громогласное пение ангельское! Девица Феоктиста несла послушание у мощей святителя Иоанна и ухаживала за престарелой своей сестрой монахиней Феодосией. Отличалась особенным житием: приходила к семи часам утра в собор и целый день трудилась в нем. После утренней службы наводила порядок около мощей, слушала вечернюю службу, пропевала стихиры Святителю и шла домой. Жила она на Большой Сибирской 42, готовила себе небольшой ужин – вкушала всего один раз в день. Выходила во двор своего дома и молилась до трех часов ночи, потом отдыхала дома. Утром – опять в собор. Она была строгая, чистая дева. Ей дважды являлся Архангел Михаил, подкреплял и утешал ее. Матерь Божия ей однажды явилась и показала сень над мощами Святителя, на которой была лента с кондаком святителю Иоанну, написанным золотыми буквами, и сказала: «Так прославляют святителя Иоанна на небесах». Ей являлись святые равноапостольные Кирилл и Мефодий. В перерывах между службами она читала Жития святых, все 12 книг. Бог даровал ей красивый и звонкий голос, в одно время ее приглашали в деревянный театр в нижнем городе, обещали ей почет и цветы, но она отвечала, что служит Богу и храм Божий никогда не сменит на театр. Перед смертью ей явился святитель Иоанн. Он вышел из северных врат с Чашей и сказал: «пей до дна». Это было за месяц до ее смерти. Кончина ее была такая: после вечерней службы она уединилась в ризнице северного крыла собора и там до одиннадцати часов вечера пела духовное. Священник Иоанн Бубенов остался в алтаре, чтобы она не видела его, так как она пела в храме только тогда, когда никого не было. Он был поражен красотой ее голоса. На другой день ее парализовало, она лежала в изнеможении. Перед кончиной ее причастили, и она ушла в вечность. Вскоре приснилась она одной девице и сказала ей: «Пойдем, посмотрим, где я живу». Взяла ее за руку и повела по зеленой траве. Цветы и деревья – красоты необычайной, среди всего этого великолепия несколько домов неизреченной красоты, как чертоги. Она, указывая на один из них, говорит: «Вот мой дом!» – но только издали ей показала, а в дом не ввела. Почила же она в 1969 году. Сестры святого мученика Феодора (Иванова), который был расстрелян в тобольской тюрьме в 1937 году, – Зоя, Капитолина, Клавдия Ивановы и Евлалия Хилкова. Эти люди жили во времена священномученика Гермогена, убиенного отрока Сергия – сына священномученика Ефрема, протоиереев Михаила, Петра, Николая, с которыми они духовно общались. Последняя из сестер Евлалия скончалась в 1994 году. Она сохранила фотографии брата-мученика и донесла память о нем до наших дней. В 90-е годы она передала протоиерею Алексию Сидоренко сведения о жизни Феодора и его фотографию с прижизненным автографом святого. Тот рассказ о мученике Феодоре Тобольском, который помещен в книгах игумена Дамаскина (Орловского) «Новомученики и исповедники Российские», – это ее рассказ, записанный отцом Алексием. Правда, по ошибке издателей в нем Евлалия названа Евгенией. Она прожила долгую и сложную жизнь, ухаживала за больными. А когда состарилась и слегла, долгое время оставалась без ухода, лежала в нетопленном доме, голодная, но не роптала. Потом Господь ей послал в помощь девушек-христианок, которым она передала опыт своей веры, наставляла и поддерживала их в житейских трудностях, будучи сама больной и немощной. Когда заболела своей предсмертной болезнью, она испытывала сильную боль, несмотря на уход, появились пролежни, тело ее гнило и проваливалось, когда до него дотрагивались руками, в больницу ее не приняли, сказав: «Она старая, мы таких не берем». Но до последней минуты она беспокоилась об ухаживающих за ней девушках: «Вы, наверное, устали со мной, пойдите, отдохните». Умерла она в том самом доме, где жил мученик Федор, откуда его забрали на расстрел. Отец Алексий – единственный из священников, кто принял участие в ее похоронах, он же ее и отпел. Погребена она на Завальном кладбище. Мавра Федоровна Красновская – заведующая отделом статистики исполкома, она была христианка. Ночью к ней пришли и сказали: «Пойдемте закрывать храмы!». Она ответила: «Храмы закрывать? Ну уж! Я закрывать храмы Божии не пойду!». В эту же ночь она увидела сон: Спаситель подошел к ней и поклонился, а она говорит Ему: «Господи! Мне ли кланяешься? Я недостойная и грешная! Мне нужно Тебе кланяться!». Господь ответил: «Я тебе кланяюсь за то, что ты не пошла закрывать мои дома (храмы)!». Мавра была настоящая христианка, все, что у нее было, она подписала монахине Евгении (Мухиной). Почила она после соборования и Причастия. Певчие Елена Черкашина и Вера Знаменская, дворянского происхождения, были сосланы из Москвы. Они были знаменитые певчие, пели в архиерейском хоре в царское время в Софийском соборе. Скончались около 1980 года. Пухова Екатерина Степановна (умерла в 1983 году) – преподаватель музыки по классу фортепиано. Много помогала регенту в разучивании нотных песнопений. Была очень скромной и доброй. Ее родной брат, Анатолий Степанович Пухов, умерший в 1966 году, был певчим в архиерейском хоре. Это был скромный, выдержанный, любвеобильный человек. Оба они тоже были дворянского происхождения. Еще пела в архиерейском хоре Параскева Родионова, воспитанница Иоанно-Введенского монастыря. Скончалась в 1972 году. Александр Русанов – начальник реставрационного отдела, архитектор Тобольска. В 1950 году отстоял в Москве храм Петра и Павла от разрушения.
Иподиакон Павел Терентьевич Скипин служил много лет алтарником. Во время службы прислуживал иподиаконом, а между службами убирал алтарь сам, никто ему не помогал. Вкушал очень скромную пищу, спал мало, вечер проводил в молитве. Был немногословен, почти ни с кем не общался, скромный, стеснительный, целомудренный, справедливый и ревностный христианин. Сторож собора Наталья Ивановна Дергач отличалась правдивостью, кротостью, любвеобильностью. Однажды приехал в Тобольск из заключения один священник. Жить ему было негде. Много он обходил домов, но его никто не принимал,так как он был болен туберкулезом. Попросился он в дом к Наталье Дергач, сказав, что болен туберкулезом. Наталья Ивановна была очень удивлена тем, что никто не принимал его из-за болезни, и сказала ему: «Милый ты мой батюшка, живи у нас, сколько тебе Бог даст жизни, все в руках Божиих, я не боюсь, что заражусь». И она кормила и поила его, пока он не почил. Староста Андрей Максимович Логинов был поистине заботливым хозяином. Рано утром приходил в собор, клал три земных поклона престолу, шел на середину храма, молился перед праздничной иконой, прикладывался к мощам святителя Иоанна, после северными вратами заходил в алтарь, где брал благословение у священника, и шел работать или наблюдал за порядком в храме. В соборе была прекрасная казначей Таисия Васильевна Тарасова. Она уже была немолодая, но свою пенсию раздавала матушкам, у которых мужья-священники погибли в заключении. Сама Таисия жила на улице Свердлова, а матушки далеко под горой, и она сама им относила. Матушки были старые и больные, и, конечно, они были ей очень благодарны. Во время службы, если не было старосты, она стояла и наблюдала за порядком в храме. Была она кроткая, смиренная, тихая, спокойная. Иоанн Васильевич Бизин был председателем ревизионной комиссии в кладбищенской церкви, очень много лет пономарил в Покровском соборе. Он был добр, общителен, внимателен, ревностный христианин, каких очень мало. В дни совершения службы он рано утром приходил в храм и читал синодики. Павел Петрович Радионюк был председателем ревизионной комиссии в Покровском соборе. Справедлив, ревностен, стойкий христианин. Отличался добродушием, миролюбием. Жена его тоже была хорошей христианкой, постоянно присутствовала на всех службах. Паникадило для малого придела Покровского собора приобрел он, для чего специально ездил в Новосибирскую епархию. Покровский собор дважды находился под угрозой закрытия. Первый раз при владыке Николае (Кутепове), который уже скончался митрополитом в Нижнем Новгороде. Он был фронтовик, и поэтому ему удалось в Москве отстоять собор. Второй раз – при владыке Мефодии. В 1972 году староста Язовских Федор чуть было не отдал собор. Было тайное собрание, на котором решили закрыть храм. Собор хотели передать музею со всей утварью. Старосте было предложено тайно передать ключи и договор. Язовских согласился, но нашлись тайные христиане среди знавших об этом событии людей. Это был начальник тюрьмы в Тобольске, который через свою мать известил псаломщицу храма Екатерину (Антонову) о готовящемся закрытии. Срочно известили епархиального архиерея, и владыка Мефодий (Мензак) тут же вылетел в Москву и отстоял собор. Во все времена среди верующих находились разные люди. Кому-то не хватало мужества и мудрости противостоять натиску светских властей, и этот человек, формально находясь в Церкви, на деле работал не Господу, а совсем другим «господам», а вернее – товарищам. Но те люди, о которых сказано выше, были настоящими христианами, сумевшими в такое сложное время сохранить истинную веру, благочестие, остаться верными Христу. Может быть, поэтому в те годы в соборе царила особенно благодатная атмосфера, ведь все труженики Покровского собора были глубоко верующие, благочестивые, богобоязненные и нестяжательные христиане, пришедшие трудиться ради прославления Господа, ради спасения, а не ради денег. Их молитвами, их житием укреплялись тобольские храмы, им удалось сохранить православную веру и традиции и донести их до наших дней.
Материалы из архива прот.  | |||||||||||||||
Инокиня Антонина (Шабардина-Казанцева), псаломщица Покровского собора, трудилась в храме 22 года.
Ранее была воспитанницей Иоанно-Введенского монастыря. Болела,
9 лет была прикована к постели, за
ней ухаживала ныне здравствующая монахиня Ксения (Перьмикова). Матушка была ревнительница
служб Божиих, бессребреница, все
раздавала, оставалась без копейки,
а затем просила взаймы. Почила 15
февраля 1980 года.
Девица Татиана Петренко 18 лет
трудилась в Покровском соборе просфорницей. Отличалась скромностью, смирением, чистотой. Спала
на скамейке, положив под голову
полено вместо подушки. Скончалась
в первый день Пасхи, как и предсказала.
|
© Православный просветитель
2008-24 гг.