|
|
|
       
| ||
| ||
| На начало | ||||||||||||||||
Наши баннеры 
|
Церковь и государство. 1950-1960-е годы в Тюменской области
Найденные документы большей частью соответствуют периоду так называемой оттепели в годы правления Н.С. Хрущева на посту первого секретаря ЦК КПСС с сентября 1953 по октябрь 1964 года. За это время на Омской кафедре сменилось восемь архиереев. Из них владыки Венедикт (Пляскин), Вениамин (Новицкий), Ермоген (Голубев) и Иларион (Прохоров) претерпели в прошлом арест и заключение в концентрационных лагерях. Епископы Венедикт (Пляскин) и Николай (Кутепов) были участниками Великой Отечественной войны. Планомерное наступление советского государства на Русскую Православную Церковь началось осенью 1958 года, когда в союзные республики поступила секретная записка отдела пропаганды и агитации ЦК КПСС «О недостатках научно-атеистической пропаганды». Партийное руководство беспокоил послевоенный рост численности духовенства, новооткрытых храмов, повышение церковных доходов, усиление миссионерской и благотворительной деятельности. Для устранения недостатков в организации научно-атеистической пропаганды была запущена мощная идеологическая программа с вовлечением партийных, комсомольских и профсоюзных организаций, Министерства культуры СССР, Государственного комитета по радиовещанию и телевидению при Совете министров СССР, Министерства высшего образования СССР и Министерства просвещения союзных республик. Пропагандистская кампания сопровождалась постановлениями административного характера, направленными на ужесточение условий существования религиозных общин. Положение Церкви в послевоенный советский период являлось четким отражением государственной церковной политики, алгоритм реализации которой хорошо известен. Партийно-государственные постановления приобретали форму «руководства к действию» в инструктивных письмах Совета по делам Русской Православной Церкви при Совмине СССР, отсылаемых к его региональным уполномоченным, а также в циркулярах Московской Патриархии, составленных на основе «рекомендаций» Совета и адресованных епархиальным архиереям «к сведению и неуклонному исполнению». 
Одной из основных функций уполномоченного Совета по делам РПЦ при Тюменском облисполкоме была регистрация и перерегистрация священнослужителей и членов приходских церковных советов. Архиерейское благословение обретало силу только после резолюции уполномоченного. В апреле 1960 года резолюция Преосвященного Сергия, положенная на рапорт об избрании членов церковного совета и ревизионной комиссии, гласила: «Утверждаю, если не будет возражений со стороны гражданской власти».
Настоятель Всехсвятской церкви прот. Александр Кузнецов (1956-1957). Заявление с отказом об избрании на должность церковного старосты Другой проблемой, с которой постоянно сталкивался настоятель, было осуществление ремонтных работ. Помимо того что Всехсвятская церковь являлась памятником архитектуры и в вопросах ее ремонта и реставрации требовалось согласование с соответствующими инстанциями по охране памятников, на нее распространялся специальный пункт распоряжения Московской Патриархии от 4 апреля 1958 года о том, что настоятели храмов имеют право приобретать необходимые ремонтные материалы «только законным путем, с соответствующей документацией». Последнее подразумевало обязательное согласование с уполномоченным Совета по делам РПЦ. Другими словами, в обход уполномоченного невозможно было купить ни килограмма гвоздей, ни банки краски.
Сохранилось предписание Тюменского областного управления культуры на имя «арендатора архитектурного памятника» протоиерея Александра Зелинского о проведении ремонтно-технических работ Всехсвятской церкви в течение мая-июня 1960 года. Перечень необходимых работ включал в себя следующие шесть пунктов: Остается неизвестным, удалось ли Всехсвятскому приходу за два коротких месяца выполнить все указанные пункты, но с учетом крайней бедности Всехсвятской общины вряд ли это произошло. 
Чрезвычайно ограниченными оставались возможности священнослужителей в части молебнов и треб за пределами храма. Пункты 2-й и 3-й циркулярного распоряжения из канцелярии Святейшего Патриарха Алексия I от 21 декабря 1959 года гласили, что молебны и требы в общественных местах не допускаются, кроме совершения панихид на кладбищах, исключая братские могилы. Для совершения молебнов, крещений, освящений помещений и других треб на дому требовалось согласие всех членов семьи, по просьбе верующих разрешались только таинства исповеди, причащения и соборования во время болезни. В пункте 6-м говорилось, что Церковь не имеет права заниматься благотворительной деятельностью, выдавать пособия и пенсии, оказывать материальную помощь, а также вывешивать в храмах кружки с надписью «на бедных». Одним из излюбленных методов атеистической борьбы советских идеологических структур был поиск в священнической среде отступников и ренегатов. Предпринимались попытки подкупа и шантажа священнослужителей и членов их семей, принуждение к отречению от сана и к выступлениям с атеистическими заявлениями в средствах массовой информации. В 1954 году, во время настоятельства во Всехсвятской церкви протоиерея Трофима Гончарова, в ней служил псаломщик Ефим Жиляков. Выписка из указа Преосвященного Сергия от 14 января 1961 года свидетельствует, что Жиляков на протяжении многих лет терроризировал приходскую жизнь Всехсвятской церкви и Знаменского собора. В указе владыки, в частности, говорилось: «Приказом Моим от 9 марта 1960 года Жилякову был объявлен строгий выговор с предупреждением и занесением в послужной его список за безобразное поведение на собрании церковной двадцатки собора и нетрезвость. Надо не забывать, что Жиляков является только терпимым и запрещенным клириком, допустившим обман власти церковной при своем рукоположении во диакона. Не считая возможным дальше его терпеть в причте Знаменского собора г. Тюмени, сим освобождаю его от всякой деятельности и должности в соборе и назначаю ради исправления на должность псаломщика к Никольской церкви г. Ялуторовска. Настоятелю, по прошествии двух месяцев по вступлении псаломщика Е.В. Жилякова, письменно характеризовать Мне его. В случае неисправления, вынужден буду вообще уволить его от церковной службы». Статья, опубликованная в газете «Тюменская правда» от 19 января 1967 года, свидетельствует, что ни о каком исправлении со стороны Жилякова не могло быть и речи. Начиная со слов «...освободившись от религиозного дурмана...», он критикует не только бывшего настоятеля Всехсвятской церкви, но и всех священнослужителей. В конце статьи автор подписался следующим образом: «бывший служитель церкви, а ныне каменщик СУ-22 г. Ялуторовска». Указ Преосвященного Сергия (Ларина), епископа Омского и Тюменского (1959-1961) от 14.01.1961 об отрешении от должности псаломщика Жилякова в Знаменском соборе Давление на Русскую Православную Церковь со стороны государства наиболее ощутимо начинает проявляться с 1961 года, когда было принято постановление Совмина СССР «Об усилении контроля за выполнением законодательства о храмах». В нем предписывалось принимать решения о закрытии храмов и снятии с регистрации религиозных объединений не на центральном, а на местном уровне, по согласованию с Советом по делам РПЦ. Здесь также предусматривалось ужесточение налогов на религиозные общины. По усмотрению местных властей разрешалось вводить ограничение колокольного звона, «если это вызывается необходимостью и поддерживается населением». Архиерейский Собор, состоявшийся 18 июля 1961 года, вынужденно одобрил изменения в «Положении об управлении Русской Православной Церковью» в части 4-го раздела «О приходах». Суть изменений заключалась в том, что священнослужители отстранялись от руководства приходами. Роль главы общины переходила от настоятеля к исполнительному органу – приходскому совету, которому передавалась вся полнота финансово-хозяйственной деятельности. Священнослужители должны были наниматься общиной по договору для «исполнения религиозных потребностей». На собрание, избиравшее церковный совет, духовенство не допускалось, поэтому власти, имевшие законное право отвода членов совета, могли вводить в него нужных людей. Руководителями приходской жизни фактически становились старосты, без согласия которых священник или епископ не могли уволить или принять на работу даже храмовую уборщицу. Юридический статус архиереев не оговаривался, управляющие епархией не имели законной формы связи с приходской жизнью. 12 мая 1961 года из канцелярии епископа Омского и Тюменского настоятелю Всехсвятской церкви протоиерею Александру Зелинскому поступило распоряжение, по которому он лишался права пользования персональным штампом и печатью: «С получением сего предлагаю Вам срочно сдать Уполномоченному Совета по делам РПЦ по Тюменской области Черезову И.В. штамп и печать настоятеля храма. Церковный совет имеет свой штамп и печать, для получения которых он должен обратиться к Уполномоченному». Одновременно был оформлен акт передачи канцелярско-хозяйственного архива Всехсвятской церкви от настоятеля Александра Зелинского председателю церковного совета Алексею Боярскому. В июле 1961 года в ответ на прошение отца Александра об оказании ему помощи в приобретении курортной путевки в резолюции епископа Венедикта сообщалось, что владыка с удовольствием бы выполнил эту просьбу, но «теперь эти вопросы не входят в его функции, и это надо согласовывать с уполномоченным Черезовым». 
Распоряжение временно управляющего Омской епархией Преосвященного Венедикта (Пляскина) от 12.05.1961 о лишении прот. Александра Зелинского права пользования персональным штампом и печатью В конце 1963 года идеологической комиссией ЦК был утвержден развернутый план антирелигиозной борьбы под названием «Мероприятия по укреплению атеистического воспитания населения». Планом предусматривалось предоставление комиссиям по контролю за соблюдением законодательства о культах при райисполкомах и горисполкомах специальных полномочий с применением административных мер в отношении религиозных общин. Комиссии брали под контроль проведение выборов в церковные исполнительные органы, учет крещений, венчаний и погребений, работу с отдельными верующими, детьми и подростками. Тогда же на имя настоятеля Всехсвятской церкви Александра Зелинского поступило распоряжение благочинного церквей Тюменского благочиния протоиерея Николая Магницкого на основе указаний уполномоченного Совета по делам РПЦ по Тюменской области П.К. Потехина. В нем предписывалось ежемесячно представлять в горсовет сведения о количестве крещений, венчаний и отпеваний. Особо оговаривалось, что крещение несовершеннолетних разрешается совершать только при обоюдном согласии отца и матери. На этой почве у епархиального архиерея, благочинных и отцов настоятелей постоянно возникали нештатные ситуации. В распоряжении Преосвященного Николая настоятелям приходов Омской епархии от 16 июля 1964 года указывалось, что к нему поступают жалобы от граждан о несоблюдении некоторыми священнослужителями законов о крещении младенцев. Владыка предлагает «строго придерживаться закона, помня, что крещение необходимо совершать только с согласия родителей». 
Распоряжение благочинного церквей Тюменского благочиния прот. Николая Магницкого (1961-1965) от 22.10.1963 о необходимости предоставлять в Тюменский горсовет сведения о количестве крещений, венчаний и отпеваний В соответствии с партийно-государственной установкой на искоренение религии наряду с усилением антирелигиозной пропаганды закрывались храмы и монастыри. В Тюменской области такое закрытие постигло Серафимовскую церковь села Суерка, о чем подробно изложено в статье протоиерея Алексия Сидоренко «Борьба органов советской власти Омской и Тюменской областей с православными в 1940-е – 1980-е годы». По словам автора, церковь эта продержалась в 1920-е и 1930-е годы, пережила войну, а вот рубеж 1960-х преодолеть не смогла. 
В период между 1961 и 1964 годами в СССР по религиозным мотивам были осуждены и приговорены к тюремному заключению или ссылке 1234 человека. К началу 1966 года число клириков по сравнению с 1948 годом сократилось вдвое. В городах с населением в несколько сот тысяч человек могли действовать одна или две церкви. В 1956 году в Тюмени проживало около 125,5 тысячи человек. К началу 1966 года численность городского населения достигло 213,1 тысячи. При этом на весь город действовали два храма: Знаменский собор и Всехсвятская церковь. Такое положение сохранялось до начала 1990-х. Но это уже другая история.
Г.В. Коротаева, к.ф.н., | |||||||||||||||
Архив тюменского храма Всех святых хранит документы, относящиеся к семидесятым и восьмидесятым годам ХХ столетия. До недавнего времени сведения о более ранних десятилетиях оставались белым пятном. Но вот во время ремонта помещения приходской библиотеки обнаружилась папка с документами, содержащая переписку Всехсвятского прихода с Омским епархиальным управлением в период с 1952 по 1966 годы. Тогдашняя Тюменская область составляла часть канонической территории Омско-Тюменской епархии. Приходы Тюменской области были включены в ее состав 29 мая 1947 года. Ранее они входили в учрежденную в июле 1943 года Новосибирскую и Барнаульскую епархию.
Миряне, рекомендуемые на должность церковного старосты, он же председатель церковного совета, сталкивались при этом с серьезными затруднениями. Если кандидат трудился в каком-либо учреждении или на предприятии, для него было проблематичным, а подчас и невозможным сочетать основную работу с должностью старосты. Если же это был пенсионер, то, вступая на должность старосты, он лишался права получения пенсии от государства (!). Понятно, что такие условия бывали для человека не под силу. В феврале 1957 года на имя настоятеля Всехсвятской церкви протоиерея Александра Кузнецова одно за другим поступили два заявления с просьбой о снятии кандидатуры на должность старосты. В первом из них И.С. Башкиров пишет, что «ввиду того, что я не могу уволиться с производства и по состоянию здоровья не могу исполнять обязанности церковного старосты, прошу мою кандидатуру снять». Во втором И.С. Кириченко заявляет: «Узнав в Тюменском городском собесе, что получавшаяся мною пенсия в сумме 572 рубля выплачиваться не будет, возлагаемую на меня общим собранием должность церковного старосты принимать не буду, о чем и сообщаю для сведения».
|
© Православный просветитель
2008-24 гг.