• Сибирское предание «Сузге» и связь времен
• Новый Иерусалим
• «Смотрю на мир сквозь призму храма»
• Александр Невский и Ледовое побоище
• Жизненно и прочно одно добро

Моя душа летит в небеса

I

Ангела взяло раздумье: почему Отец Небесный любит человека так сильно, что прощает ему многие согрешения после его покаяния? Только ли потому, что человек создан по подобию и образу Божьему и как высший разум на земле? Но человек осквернил образ Божий, и если покаялся – за что ему благодарность? Не заметил ангел, что приступил к нему диавол лести, хитрости, коварства и лжи. Искушение соблазнило ангела, и он обратился к Богу: «Разреши мне побывать на земле, чтобы разглядеть праведных и грешных людей». И крылья ангела опустили его на землю…

Людское горе, беды, войны, слезы, страдания, голод, нищета и жестокость людей поразили ангела. Коварство и холодные расчеты, сиротские доли и беззащитные души, крики о помощи и одиночество в детских глазах. Ангел ужаснулся: земля тонула в бездне нищеты и произвола, в самочинстве и бесправии. Ангелу стало страшно. Разве человек для этого был создан на земле? Расточительная роскошь утопала в море непомерного чревоугодия, исполнения желаний и человеческих прихотей. Но ведь земля была создана Богом как планета с солнечными дождями и алыми закатами, быстротекущими реками и бескрайними морями, с журчащими ручьями, весенней капелью и пением птиц на утренней заре, таянием ледников, с горными вершинами под снежными шапками и шумом белоствольных берез среди цветущих лугов, с желтоглазыми листопадами и равнинами снега. Ангел плакал: человек осквернил творение Вселенной и образ Божий.

II

Я был один во Вселенной: между небом и землей – ни малейшего ветерка, ни шороха птичьих крыльев. В небе повисла, тихо переливаясь, серебряная звезда, похожая на девичью слезу. Чудесная ночь. Луна на горизонте. Ни малейшего дуновения ветерка, воздух наполнен медовым благоуханием разнотравья.

Как строга христианская вера, так она и чиста, светла и мудра. Моя конечная цель в жизни – очиститься от всякой скверны и прийти чистым к Богу. Жить бы просто, как эти поля. Придет зима и занесет пашни, бороздки и канавки снегом, они притихнут, запечалятся, уснут долгим сном, а я помчусь на лыжах, в блестках хрустального янтаря, и разобью эту тишину удалью и озорством… Очень легко в нашем мире люди уступают зову сердца, которым не руководит ни ум, ни воля. Душа захвачена влечениями, желаниями, иллюзиями, обещаниями, встречами, разлуками, надеждами. Эта трясина засасывает человека, как болото, и к концу жизненного пути он погружается во мрак… Зло покрыло землю зарослями бурьяна.

Одни люди рождаются с теплотой в сердце, идут в светоносные храмы на поклонение Истине, стремятся к совершенству, а другие живут во тьме, с черным сердцем, боятся света, ведут ночной образ жизни. Это люди зла и сатаны. Если б люди всегда помнили, что с самого рождения начинается их умирание, приближается конец, они не растрачивали бы себя так безрассудно и глупо…

Жизнь на земле – это приближение к смерти, а после смерти – вечность и Бог. Как не готовиться к встрече с Тем, кто будет судить тебя на Страшном суде? Вечность усмиряет пороки, сокрушает сердце. Я не хочу потерять небесный град Иерусалим, где слава Божия сияет вместо солнца, где ангелы не могут насытиться прекрасным ликом Царя Славы, где Божья благодать наполняет сердца верных. Не хочу попасть к злым силам ада, в темницу, где буду страдать в геенском огне, который жжет, но не сжигает, мучит, но не умерщвляет.

Где-то в июньской ночи, в прохладном лесу, цвели душистые белые фиалки, кружились ночные бабочки, а где-то умирали люди, были страдания и боль. Неужели наш дух – этот луч вечного солнца – для того только светит, чтобы погаснуть, исчезнуть в земле, посреди червей и тления? Луна – спелая и яркая – горела вокруг звезд.

Есть в Тюмени Свято-Троицкий монастырь на берегу реки. По вечерам он отражает отблески заката на золотых куполах храма. Служба в монастыре шла торжественная и величественная. В молитвах и псалмопениях я шел к Богу в тихой радости во Христе, в любви к людям, в очищении души.

В августе выдались дни знойной тридцатиградусной жары – я провел их в метелевских полях. Комбайны косили рожь – такое широкое бескрайнее чудо открывалось перед глазами, – разве могут Елисейские поля Парижа заменить простор нашей российской земли, полеты птиц и распахнутое небо?

Стояла убаюкивающая тишина, ни один листочек не дрожал, ни одна птаха не подавала голос, даже стрекозы пропали, тягучие запахи прогретой земли и крепчайший настой разнотравья струились над лугами. Золотая пшеница поднималась от самой дороги и широким разливом уходила вдаль. Из утолщенного конца стебля, разрывая рубашку, выходил на волю колос. Я склонился и осторожно коснулся одного из них. Из темной пазушки последнего листа ко мне на ладонь выкатилась стеклянная бусинка росы. Шелковые колосья. Тропинка вела к звенящему солнечному горизонту…

Вошел в аллею тополей, где разглядел крохотные тоненькие жилки каждого трепещущего листика. Наверное, они колыхались оттого, что скоро придет холодная осень и безжалостной рукой оборвет их с деревьев. Сходил в село Луговое и несколько часов провел на деревянном мостике у озера, плескаясь в освежающей воде, осыпая брызгами все мелкое население берегового царства. Водоросли в прозрачной глубине причесались течением в одну сторону, травинка к травинке. Я благодарил Бога за то, что мне довелось увидеть эту милую застенчивую красоту своей родины. Сорванцы-щеглы веселым аллюром промчались в вышине. Лесную полянку пересек шустрый зайчонок в серой шубке. Как восхитительно-волшебно создал Творец Вселенную! Небо очистилось до самых глубин, в нем ни облачка, ни птахи – все замерло в торжественной благодати.

В овраге синим огнем горела медуница. Не стану ее срывать: пусть она цветет на радость людям, птицам и цветам. В бирюзово-синем поднебесье нежилась пара прилетевших лебедей. Оглушительная до звона тишина покоилась в недоступности неба. Она завораживала в томительной истоме. Среди лесов и полей моя молитва к Богу летела чистой, светлой, ясной. Пробежит время – оно утонет в новых закатах и восходах. Когда кончится жизнь, земные чувства покажутся нам ничтожными, потому что они утонут в свете вечной любви… Я прошел сквозь багряный закат в печально-лиловые сумерки, незабудки распустили ярко-желтые головки на длинных ножках, но им пришлось потесниться поближе к болоту, а мохнатые кашки красного клевера зажглись, словно звездочки, в тенистом уголочке стояли колокольчики серебристых ландышей, приветливо кивающих головками, – чем они хуже нарядных соцветий черемух и яблонь.

В России можно увидеть всю глубину и тайны природы: сенокосы, разливы рек, листопады, ледоход, подснежники, ландыши, грибные места, ночную рыбалку, утреннюю зарю. На карте раскинулась большая Россия: на востоке ее – утро, на западе – еще глубокая ночь. Так велики ее пространства, что и солнце не в силах враз объять земли российские. Сколько дум о жизни приходит в эти минуты. Таким счастьем одарил нас Бог – разве можно его потерять? Россия есть подножие престола Господня. Люди должны понять это и благодарить Бога за великую милость к ним. Я сидел на вершине обрыва и смотрел на небо: казалось, тихонько погружаюсь в его небесную глубину. Неподалеку из трав вылетел жаворонок, заливаясь и молотя воздух короткими крылышками. Он уходил ввысь рывками, как будто его подтягивали на нитке. Взлетал и замирал, взлетал и замирал…

Пришел на прошлогодние травы и листья, где рядом проходила лыжня, по которой я еще совсем недавно бегал всю зиму. Тысячи жучков, паучков и мух окружили меня. Мир тонких звуков, писков, жужжаний оглушил, и кто-то даже укусил, ужалил и ущипнул – но от этого стало еще веселей. Смотрю в небо – оно говорит о вечности, о ценности быстротечного мига, о спасении души… Человек состоит из плоти и духа. Плоть от земли взята, в землю и вернется. Поэтому в ней собирается всякая грязь, а душа – Божественное дело, она в небо улетает, потому как душа от Бога дана.

III

Ангел услышал звон и встрепенулся. Он полетел в ту сторону. Взору открылись православные храмы, золотые купола, сияние крестов и молящиеся люди. Он увидел в сердцах верующих благодарность к Богу, их надежду на Христа. Он увидел, как православные люди несли болезни и труды, страдания и боль – все тяготы и невзгоды земного бытия с долготерпением и послушанием. Храмы сияли светлыми благодатными островками над землей – в них было спасение и упование. Все богатство земли – богатство небесного Владыки, и все богатство на небесах – богатство Отца Небесного. Дары Божьи на земле не отнимет ни время, ни человек, ни стечение обстоятельств, ни диавол, ни сама смерть. Среди жестокости и насилия человек стремится к Богу, преодолевает пороки и грехи, дурные привычки, немощь человеческого существа. Он смело идет на Свет вечной Истины и исполняет заповеди Христа. Человек благодарен Богу за солнце и белую ромашку в поле, за прожитый день, за капельку росы и радуги дождя. Человек идет в храм причащаться Святых Даров, потому что возлюбил Бога всем сердцем, всей душой – возлюбил жизнь вечную, любовь неугасимую и милосердие неизреченное. Ангел услышал на земле рождественский благовест и пасхальный перезвон, увидел Троицын день и похвалу Богородице, море поднимающихся вербных веточек на вход Господень в Иерусалим. Благоухают по земле дивные богослужения, духовные песнопения. Люди просветились Светом неприкосновенным, стали братьями и сестрами во Христе, нашли источник жизни.

Я помню снег из своего раннего детства – мягкий, белый и пушистый. Мы шли с сестрой вдвоем по главной улице поселка, освещенной фонарями, после новогодней елки. Мимо проезжали машины, гулял народ, все были нарядные и веселые. А мы шли, счастливые и уставшие, в мире волшебной сказки, грез и фантазий.

С нами было наше доброе, чистое, светлое детство. Взрослые бежали со своими заботами и новогодними хлопотами, а мы казались себе маленькими снежинками счастья. Снег нашего детства падал на ладошки и таял. Это были ледяные кристаллики снега – лохматые, нежные и щекотные. Мир нашего детства был чистый, как утренняя капелька росы, и светлый, как Божья благодать… Темное бархатное небо было усыпано алмазами звезд… Шла полуночная служба в сочельник – ангельская служба. Весь простор церкви скрывался во мраке строгих икон. Вокруг алтаря, точно стена живых огней, горело множество свечей, больших и малых. Все священники облачены в праздничные ризы, церковь напитана запахом ладана. Мы вошли в снежную пещерку, в которой горели свечи. Перед большой иконой Богородицы с Младенцем на руках люди клали поклоны. В холодной пещерке было тепло и уютно от мерцания свечей, у нас текли слезы умиления, в сердце создавалось тихое благоговение перед величием Божьей тайны на земле. И в сердцах верующих лились молитвы к Богу, к Богородице. Дома мы читали рассказы про рождественскую звезду, царя Ирода и бегство святого семейства в Египет.

В полуночную службу святые ангелы воспевали тайну рождения Христа. Горячая благодарность наполняла наши сердца при чтении Евангельских событий – на земле родился Богомладенец. Будем святы, потому что Бог наш свят. Пусть огромный корабль – Православная Церковь – плывет в гавань смирения и послушания, в мир кротости, любви и добра.

Ангел вернулся на небо… Он увидел не только зло, творимое на земле, но и любовь человека к Богу, его подвиг мученичества, исповедничества, святости и любви. Человек воспел Создателя Вселенной в подвигах любви и милосердия. Станем и мы участниками славы поднебесной, где обещано нам бессмертие души, вечное спасение и неизреченные блага.

Илья Валей,
7 класс Тюменской
православной гимназии