• Христианское понимание смерти
• Служение Богу и Отечеству
• Крест первосвятительства
• «Смотрю на мир сквозь призму храма»
• О тайне человеческой жизни

Что там, за гранью неведомого, или Предельные вопросы естествознания

Ибо какой человек в состоянии познать совет Божий? Или кто может уразуметь, что угодно Господу? Помышления смертных нетверды, и мысли наши ошибочны, ибо тленное тело отягощает душу, и эта земная храмина подавляет многозаботливый ум. Мы едва можем постигать и то, что на земле, и с трудом понимаем то, что под руками, а что на небесах – кто исследовал? (Прем. Сол. 9, 13-16)
Мир сей есть дивное свидетельство о Боге, ибо чрез него обнаруживается Премудрость Божия. Это-то и увидел пророк и возвел горе умные очи, говоря: как дивны дела Твои, Господи! Вся Премудростию сотворил еси! (Пс. 103, 24).
Свт. Амвросий Медиоланский (340-397). Шестоднев.

Само естествознание не в силах отвечать на вопросы, лежащие вне ее компетенции, – а именно на те, которые задаются по поводу внефизического, надприродного мира. Есть ли что-либо вне этого мира – другой вопрос, однако философии и религии интересно именно то, что вне границ нашего мира. Следовательно, само определение границ человеческого познания и, в частности, предельных вопросов естествознания, есть вопрос и религиозный, и философский, решаемый в гносеологии.

Что мы вообще можем познать

Естествознание вполне ясно определено как совокупность наук о природе. Гораздо сложнее обстоит дело с определением предельных вопросов естествознания, т.е. границ познания о природе. По сути, приходится определять то, чему в принципе не может быть однозначного определения. Границы познанного настолько быстро расширяются, что в следующий момент границы естествознания уже будут другими, или как определил еще Гераклит, «нельзя дважды войти в одну и ту же реку».

Известна философская притча об учителе и ученике, согласно которой учитель не знает больше, чем его ученик. Фалес Милетский для иллюстрации этого парадокса нарисовал своему ученику два круга, один в другом, указав, что меньший круг – область знаний ученика, а больший – область знании Фалеса. Граница же непознанного у учителя оказывается пространнее, чем у ученика. Подобно этому примеру, современное естествознание, несмотря на потрясающие успехи XX века, гораздо больше не знает, чем 50, а тем более 100 лет назад. Выдающиеся ученые этого века утверждали, что само естествознание не в силах отвечать на вопросы, лежащие вне ее компетенции, – а именно на те, которые задаются по поводу внефизического, надприродного мира.

Что может быть нового в старом вопросе?

Рассмотрим три, на наш взгляд, главных вопроса, вытекающие из вопроса о существовании границ познания в естественных науках. 1. Границы познания в естественных науках совпадают, образуя общий горизонт непознаваемости, или для каждой частной науки – физики, химии, биологии, астрономии и т. д. – существуют свои границы, не соприкасающиеся с непознаваемыми областями других наук?

2. Границы познания или предельные вопросы естествознания раз и навсегда определены, или для каждого времени они устанавливаются достигнутым уровнем научно-технической революции (Т. Кун, М. Фуко, Ф.Фукуяма)? В первом случае – это метафизический предел, описанный в «Критиках» И. Канта. Во втором случае границы – не более чем оптическая иллюзия горизонта, вполне преодолимая в дальнейшем движении науки, как писал лауреат Нобелевской премии по физике В. Гейзенберг, рассуждая о пределе делимости материи, или Р. Докинз в полемике с теологами.

3. И, наконец, естественнонаучная революция, увеличивая экспоненциально объем наших знаний, двигаясь от очевидных истин к неочевидным, от простого к сложному, встретила не разрешимые ни сегодня, ни, кажется, в обозримом будущем вопросы. Это проблемы начала мира, происхождения жизни, появления в ходе биологической эволюции человека и его сознания. Действительно, до Большого Взрыва не было, по современным представлениям, ни пространства, ни времени, ни физической материи, ни, следовательно, наших физических законов. Наука не может говорить о самом начале мира, когда не было ничего. Равно и биология может лишь реконструировать модели возникновения первой клетки, первого мыслящего существа, первого человека. А так как этот процесс может быть и вполне единичным, уникальным и отодвинутым от нас на миллиарды лет, то эмпирическая база археобиологии просто исчезает.

Для знакомства с этими непростыми вопросами рекомендуем несколько интересных статей (Григорович С. В начале была РНК? В поисках молекулы первожизни // Наука и жизнь. – № 2. – 2004; Левитан Е. А было ли что-нибудь до Большого Взрыва? // Наука и жизнь – №5. – 2012; Мумриков Олег, священник. Феномен биологической жизни как «предельный вопрос» в богословии и науке XXI века. http://www.bogoslov.ru/text/1529089.html). Быть может, это и есть искомые предельные вопросы?

Мы полагаем, что на все три вопроса можно дать положительные ответы: 1) да, совпадают, 2) да, границы вечные, 3) да, естествознание остается наукой, и ненаучные вопросы, не относящиеся к естеству этого мира, не решает.

Почему не принято говорить о столь интересных вещах?

Однако, несмотря на очевидную научную новизну, крайне трудно определить, что же такое предельные вопросы естествознания (в дальнейшем будем использовать сокращение ПВЕ). Автор не встретил однозначных определений ПВЕ в фундаментальных справочниках по философии, естествознанию, истории науки.

Не защищено ни одной диссертации по указанной тематике в философии за последние два десятилетия в России. Анализ зарубежных источников показывает, что теперь западная аналитическая мысль решает чаще частнофилософские проблемы, нежели общие фундаментальные вопросы.

Однако есть малоисследованная область, в которой широко обсуждаются проблемы ПВЕ – и в России, и за рубежом. Это богословие, или философская теология. Неужели ни академической философии, ни профессиональным историкам науки совсем не интересны проблемы ПВЕ? Нет, но о них не принято говорить. Почему? Укажем две главные причины.

Во-первых - это непопулярная теперь проблема. Метафизика и натурфилософия, существующие с античных времен, рассуждая о предельных вопросах, полагали естественный предел естествознанию – имманентное естество этого мира, трансцендентная же первооснова мира, если таковая есть, по самому своему определению недоступна человеческому познанию. Но, с другой стороны, развившийся в Новое и Новейшее время позитивистский оптимизм предписывает неограниченное развитие человеческому познанию во всех областях естествознания, и, следовательно, предельных вопросов естествознания просто не существует.

Эти две главенствующие тенденции оформились уже к концу XIX века.

Они существовали внутри самого естествознания. Так, отцы современного естествознания Нового времени – Г. Галилей, Б. Паскаль, Р. Декарт, В. Лейбниц, И. Ньютон – были и философами, и богословами. Обе эти позиции существуют с глубокой древности вплоть до настоящего времени. И гносеология как раздел философии также приводит нас к двум противоположным ответам на один вопрос о границах человеческого познания:

1) Предельные вопросы естествознания ограничиваются наличным бытиём этого мира, поэтому пределом этого познание бытия непостижимого Бесконечного Всемогущего Личного Бога или же (в чём автор категорически не согласен) непознаваемой безликой трансцендентной реальности.

2) Человеческое познание неограничено. Бытие трансцендентного начала этого мира непредсказуемо, и о нём, как минимум, не стоит говорить и учитывать его в научных построениях.

Кажется, это противоположные точки зрения. Но их противостояние рождало и рождает не только «Историю войны науки и христианской теологии», но вполне «творческий конфликт», как пишет известный польский ученый и богослов М. Хеллер.

Во-вторых, секулярное мышление, останавливаясь перед трудностью определения предельных вопросов естествознания, богословскую интерпретацию уже не учитывает. Это связано не только с тенденцией противостояния идеалистической и материалистической философии. Глубокий переворот, происшедший в XVII столетии в естествознании и философии, привел к тому, что ученые постепенно отказывались от парадигмы натурфилософии, соединявшей физику, теологию, философию в единое целое.

Главным принципом, который обеспечивал их единство, была аристотелевская «целевая причина», согласно которой все в мире, в том числе и мире механическом, стремится к благу, а высшее благо – Бог. После отказа от этого принципа единая река натурфилософии разделилась на три существующих автономно русла. В Новое время секулярная наука и философия получили право на независимую от теологии постановку вопросов. Римо-Католическая Церковь уже ничего не в силах предпринять против набирающих силу протестантских государств. Ни инквизиция, ни силлабус не в силах сдержать набирающие силу процессы секуляризации. Следовательно, вполне теологическая установка на определение предельных вопросов естествознания не имеет никакой силы для современной науки и философии, и это – следствие разрушения традиционных религиозно-нравственных ценностей в современной цивилизации постмодерна.

Заключение

Предельные вопросы естествознания в современной философии не определены однозначно, и мы можем указать в первом приближении две противоположные позиции:

1) для естествознания нет предела развития – дальнейшее развитие науки даст ответы на любые вопросы;

2) идеалистическая философская традиция полагает, что такими вопросами являются вопросы, неразрешимые в рамках естествознания, а именно вопросы метафизические: Бытие Бога, Его отношение к миру, творение Богом мира и забота Бога о нем (креационизм и провиденциализм).

Православному христианину, конечно, близка позиция идеалистической философии. Современная же философия науки, пытаясь говорить о ПВЕ, обходит, на наш взгляд, главное: именно стремление к Пределу знания – Богу – вдохновляло великих ученых от древности до наших дней. Таким образом, в научном мире возникает ситуация, когда наиболее значимые для человеческого духа вопросы – проблема пределов этого мира и Кто стоит за этими пределами – оказываются без рассмотрения в силу царящего в мире равнодушия к религиозной вере или откровенного богоборчества.

Диакон Димитрий Майоров,
преподаватель Тюменского
духовного училища