О богочеловеческой природе
Иисуса Христа

«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть ... И Слово стало плотию и обитало с нами»
(Иоан. 1: 1-3 и 14).

О человеческой природе Господа Иисуса Христа

Будучи совершенным Богом, Христос Спаситель есть вместе и совершенный Человек.

Как Человек Он родился, когда Марии, Матери Его, исполнились дни родить ей. Он постепенно возрастал и укреплялся духом (Лук. 2:40). Как Сын Марии был повинен ей и ее обручнику. Как Человек крестился от Иоанна во Иордане, обходил грады и веси со спасительною проповедью, ни разу до Своего воскресения не встречал надобности удостоверять кого-либо в Своем человечестве; испытывал голод и жажду, потребность в отдыхе и сне, переживал болезненные ощущения и физические страдания.

Живя жизнью физической, присущей человеку, Господь жил и жизнью душевной как человек. Он укреплял Свои духовные силы постом и молитвой. Он переживал человеческие чувства - радость, гнев, скорбь; выражал их во вне - «возмущаясь духом», проявляя негодование, проливая слезы, например, при смерти Лазаря. Евангелия раскрывают нам картину сильнейшего духовного борения в Гефсиманском саду в ночь, предшествовавшую взятию Господа под стражу: прискорбна есть душа моя даже до смерти, - так определял Господь состояние Своей души Своим ученикам.

Разумная, сознательная человеческая воля Иисуса Христа ставит неизменно все человеческие стремления в подчинение воле Божественной в Нем Самом. В потрясающей наглядности образ этого дан в страстях Господних, начавшихся еще в саду Гефсиманском. «Отче Мой, если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем, не как Я хочу, но как Ты» (Матф. 26:39).

Образ соединения двух естеств в Господе Иисусе Христе

На трех вселенских соборах: третьем (Ефесском, против Нестория), четвертом (Халкидонском, против Евтихия) и шестом (Константинопольском, против монофелитов), - Церковь раскрыла догмат единой ипостаси Господа Иисуса Христа, при двух естествах, Божеском и человеческом, и при двух волях, Божеской и всецело подчиняющейся ей человеческой.

Ефесский собор 431 г. Одобрил изложение веры св. Кирилла Александрийского о том, что «Божество и человечество составили единую ипостась Господа Иисуса Христа посредством неизреченного и неизъяснимого соединения сих естеств различных во едино».

Халкидонский собор 451 года, полагая предел монофизитству, точно формулировал образ соединения двух естеств в едином лице Господа Иисуса Христа, признавая самую сущность этого соединения таинственной и неизъяснимой. Определение Халкидонского собора гласит: «Следуя божественным отцам, все единогласно поучаем исповедовать Единого и того же Сына, Господа нашего Иисуса Христа, совершенного в Божестве и совершенного в человечестве. Истинного Бога и истинного человека, того же из души и тела. Единосущного Отцу по Божеству и единосущного так же нам по человечеству, по всему нам подобного, кроме греха. Рожденного прежде всех век от Отца по Божеству, в последние же дни рожденного ради нас и нашего ради спасения, от Марии Девы Богородицы, по человечеству. Единого того же Христа, Сына, Господа Единородного, в двух естествах неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно познаваемого... не два лица рассекаемого или разделяемого, но единого и того же самого Сына, и единородного Бога Слова, Господа Иисуса Христа, как в древности праотцы о Нем и как Господь Иисус Христос научил нас, и как передает нам Символ наших отцов». Наконец, шестой вселенский собор, 680-го года (третий Константинопольский), определил исповедывать две воли во Христе и два действия: «две естественные воли не противные одна другой, но Его человеческую волю последующую - не противостоящую или противоборствующую, но всецело подчиняющуюся - Его Божественному и Всемогущему хотению».

Соединенное с Божеством человеческое естество, или, по терминологии святых Отцов, «плоть Господня», обогатилось Божественными силами, не потеряв ничего из собственных своих свойств, оно сделалось причастным Божественному достоинству, а не естеству. «Плоть» с обожением не уничтожилась, «но осталась в своем пределе», как выразился шестой вселенский собор.

Соответственно этому, и воля человеческая во Христе не изменилась в Божественную и не уничтожилась, но осталась целой и действенной. Господь всецело подчинил ее Божеской воле, которая у Него одна с волей Отца. Ибо Я сошел с небес не для того, чтобы творить волю Мою, но волю пославшего Меня Отца (Иоан. 6:38).

Преподобный Иоанн Дамаскин в «Точном Изложении Православной Веры» о соединении двух естеств в Лице Господа Иисуса Христа говорит так: «Подобно тому как исповедуем вочеловечение без изменения и превращения, так представляем и событие обожествления плоти. Ибо по той причине, что Слово сделалось плотью, ни оно не вышло из границ Своего Божества и не лишилось присущих Ему, соответствующих достоинству Божию украшений; ни обожествленная плоть, конечно, не изменилась в отношении к своей природе или ее естественным свойствам. Ибо и после соединения остались несмешанными как естества, так и неповрежденными свойства их. Плоть же Господа, по причине чистейшего соединения со Словом, обогатилась божественными свойствами, не потерпев однако никоим образом лишения своих естественных свойств, ибо она совершала божественные действия не своею собственною силою, но по причине соединенного с нею Слова, так как Слово через нее обнаруживало Свою силу. Ибо раскаленное железо может сжечь, владея силою жжения не вследствие естественного свойства, но приобретя это от своего соединения с огнем».

Протопресвитер Михаил Помазанский
«Православное догматическое богословие»